Твой переулок переименован,
И улица Мещанской стала снова,
Какой она когда-то и была,
А ты родился на Второй Советской,
И нет тебе иного в мире места
И улицы, — такие вот дела.
О, бывшая одна шестая суши,
Где не умеют строить, не разрушив!
В краю всеразрушающих идей
От торопливой удержусь оценки:
Вчера еще доламывали церкви,
Теперь ломают статуи вождей.
Истории людской досадный выброс, —
Но я как раз родился в нем и вырос, —
Вся жизнь моя в десятках этих лет,
И сколько бы ни жил под облаками,
Я помню ленинградскую блокаду,
А петербургской не припомню, нет.
Давно уже забыты песни эти,
Становятся чужими наши дети,
Исчезли с карты наши города.
Нас как бы вовсе не было на свете,
И ни один историк не ответит,
Зачем мы жили, где или когда.
В краю, где снова пусты пьедесталы,
Мы доживаем жизнь свою устало,
И оборвется наш недолгий след
На улице, что имя поменяла,
В том городе, которого не стало,
И в той стране, которой больше нет.

1993